Дневник обычного человека.

Автор: Геннадий, 28 Окт 2020

***

А он ехал на коне в сторону монастыря Святой Купели. Именно эта обитель, скорее всего, могла быть тем местом, где сумел бы найди себе приют, изгнанный из Храма Аозабид. Монастырей немало. Но этот был самый большой, наиболее защищенный. Такенхок почему-то был уверен, что первый жрец храма Серебряной Звезды именно там. Дорога была неблизкой, и он рьяно погонял коня. Краем глаза заметил, что с примыкающей к его дороге тропы спешат к нему наперерез пятеро верховых. Скачки на лошадях в виде погони за ним, были не в его характере, он усмехнулся, немного замедлился, чтобы встретить их впереди себя.
Всадники, выехав на дорогу остановились. Подъехав к ним, придержал коня и он. Стояли молча, рассматривали друг друга.
Юнцы. По тому, как они расположились перед Такенхоком, как держались перед ним, было понятно, они недавно взяли в руки серьезное боевое оружие для того, чтобы использовать его не только для обучения.
– Куда направляетесь? – спросил ближе всех к нему находящийся парень.
Такенхок громко хмыкнул.
– А какая тебе разница? Ты кто такой?
– Я бы не стал на Вашем месте грубить. Мы из групп поиска, и нам дозволено останавливать и обыскивать всех, кого мы посчитаем нужным.
– Кем дозволено? И что вы ищете? Если мозги, то свои не отдам, а других для других у меня нет.
– Слушай, дядя!
Стоящий чуть поодаль другой всадник, приблизился к Такенхоку, доставая на ходу саблю.
– Не груби!
Сабля вынута из ножен, и показательно направлена в сторону главнокомандующего армией. Такенхок улыбнулся, встал в стременах, рывком выхватил свой меч, сильным ударом вышиб саблю из рук юнца, получивший плашмя тем же мечом конь молодого наездника прыгнул вперед, вздыбился. Опытный воин вторым ударом меча срезал пояс другого всадника, сабля вместе с поясом полетели на землю. Переложив меч в левую руку, он кулаком вышиб из седла третьего и концом меча в левой руке сильно уколол коня четвертого поисковика. Конь последнего отпрыгнул в сторону, и полетел птицей по полю, унося на себе неопытного наездника. Пятый ошалело смотрел на Такенхока, не принимая никаких действий.
– Прочь с дороги, молодой ублюдок!
Тот посторонился. Такенхок не спеша проехал мимо него, так же не торопясь доехал до поворота, и лишь скрывшись там за лесными зарослями, погнал коня вперед. «Искатели» сегодня видно нашли то, что хотели найти, следом они уже за Такенхоком не поехали.

***

Монастырь Святой купели впечатлял. Стены у него были пониже, и на вид не казались такими же мощными, как в Берглафе, но каждая из стен заканчивалась великим множеством отдельных бойниц. И ров вокруг монастыря, заполненный водой, был пошире, и поглубже, чем у главного города клафидов. Так что с наскока обитель, если в нем есть умелые защитники, взять совсем непросто. Ворота были открыты, но у них находился большой отряд вооруженных монахов, готовых как отразить неожиданную атаку немногочисленных захватчиков, так и сразу закрыть ворота наглухо при приближении большого войска неприятеля. По башенкам на стене расположились наблюдатели.
Такенхока грубовато остановили, но кто-то из монашеского ополчения узнав его, крикнул:
– Пропустите, это же Такенхок, великий полководец, победитель златопоклонников.
Охранники расступились.
– Мне нужен первый жрец… Мне светлого Аозабида необходимо повидать. Он здесь?
Один из монахов махнул рукой на ворота.
– Доезжай до центрального храма, там налево. Небольшой дом с палисадником и густым кустарником у входа. Он в нем должен быть.
Аозабид шагнул с радостной улыбкой навстречу неожиданному гостю, обнял и прижал к себе названого сына. А тот был в глубоких сомнениях, обнимать ли в ответ жреца или нет. Многие неясности и странности в поступках в последнее время названого отца мешали ему с искренней радостью прижаться к нему. Однако, поборов себя, он обнял в ответ Аозабида.
– Проходи, проходи сын мой! Давай, перекусим с дороги. И за столом поговорим о делах наших с тобою, и о делах в целом. Принелла!
Вошла она. Та, встречи с которой Такенхок, сам себе в этом не сознаваясь, ждал, конечно же, больше, чем даже беседы с Аозабидом. Увидав гостя, она смутилась, залилась румянцем, потупила взгляд. Даже споткнулась, неся им таз воды в руках, и полотенце на плече. У Такенхока сердце забилось в груди. Как она хороша! Сколько вечеров и ночей он мечтал о новой встрече с ней. Сколько раз ее видел во сне, хотя сны были такими короткими и такими расплывчатыми. И вот она! Мечта, которая пока заветной мечтой и остается.
Аозабид и Такенхок омыли руки и лицо, промокнули на себе разными концами полотенца капли воды, глядя друг на друга, приложили тыльные стороны концов пальцев левой руки к своему лбу. Сели за стол. Принелла, не поднимая головы, унесла таз, вернулась в комнату с подносом, с небогатой пищей на блюдах из нефрита и в таких же чашках напитков. После чего снова ушла.
Несколько минут они просто жевали. Отхлебывали пряный травяной настой из чашек.
– Много погибло наших воинов?
– Не меньше трети. Не считая тяжело раненых. Но их уже немного в живых до родной земли добралось.
– Побили клафидов много?
– Немало. Но меньше, чем погибло наших.
– Пленные?
– Да как сказать? Пленные, конечно, были. Но мы их потом почти сразу же всех отпустили.
– О посохе я все знаю. Я и думал, что примерно так все оно и должно случится. Все эти сказки о северных копях и об отряде Тапроналка рассыпались после того, как аинторны послали туда свое войско.
– Что Вы знаете о посохе? Он у нас. Настоящий посох у нас.
– Как у нас? У кого у нас?
– У моих людей, здесь, на нашей земле.
Аозабид встал из-за стола. Прошелся по комнате. Снова сел.
– Рассказывай!
Такенхок поведал жрецу все, начиная со встречи с Кнафеем.
Жрец был возбужден.
– Значит в храме Серебряной Звезды подделка! Да нет! Ну что ты! Я не радуюсь! Рано радоваться. Не в самом посохе все дело. А ты герой! Недаром я надеялся на тебя. Я знал, что ты не подведешь! Я знал!
Такенхок помотал головой.
– Не я герой, а вся армия моя герои! Хотя, скажу спасибо и Тапроналку с его воинами. Не соверши они фантастического полета, жертв было бы больше с обеих сторон. И Рознаипу с его бойцами до последних дней своих благодарен буду. Жизнью своей многие другие жизни спасли. И не только наши, но и жизни клафидов. Ну а мне Вы что-то поясните? Зачем по делу нам нужен был этот поход и сам посох? Что означает взятие шахт аинторнами? И что вообще сейчас здесь происходит?
– Тяжело мне все по полкам сразу и вкратце разложить тебе. Но постараюсь. Как ты помнишь, после нескольких неудач в противоборстве с теми же аинторнами и кочевниками пришел конец власти прежнему держателю. Основная масса жрецов общности была против его дальнейшего правления. Тут-то и взошла звезда Мейна. Кучка особо сплоченных жрецов серьезно его поддерживала. Я был против Мейна. Он молод. Меркантилен и сластолюбив. Мало того, несмотря на сложные отношения тинков с аниторнами и даже военными конфликтами с ними, с их вождями тесные поддерживает отношения. И многие из жрецов так же считали. Однако мы, те кто против него, были не так единодушны и сплочены, как те, что были за. Многое решило именно его дружеское отношение с вождями аинторнов. Мол, в непростой мы ситуации, лишние конфликты нам не нужны, а при его правлении противоречий будет намного меньше. Их и правда стало меньше. И мы с братьями по крови практически на деле дружить стали, и на границах с кочевниками порядок навели. Но уж больно дружба держателя с вождями аинторнов была крепкой, чуть ли не в любовь переросла, а может и переросла. Среди главных советников его основной массой были люди вождей аинторнов. Да и среди жрецов Серебряной Звезды смута пошла. Многие стали склонятся к объединению златопоклонников и свереброверов. Я не против всего этого. И никогда не был против. Я ведь бывший златопоклонник, выросший в семье той же веры.
Такенхок последними словам и жреца был ошеломлен! Он широко раскрытыми глазами смотрел на Аозабида.
– Да, да! Не перебивай, все узнаешь потом. Так оно и было в моем детстве, юности и ранней молодости. Но потом я ушел от Золотой Звезды, и ни разу до сего дня не изменил Серебряной. Поэтому я всегда был за полное примирение и даже объединение всех верующих. Но это должно было происходить постепенно, со взаимными уступками, с компромиссами и нахождением общих точек прикосновения. А не так разом… Бух по голове, принимайте! Но моя точка зрения и моих единомышленников теряло своих последователей в общности. И вот пришло время, когда родилось мнение. Что никогда последователи Золотой Звезды не встанут в один ряд с нами. У нас нет ничего, а у них луч, посох, меч в едином начале, посланный им творцом их звезды и послуживший верой и правдой за дело освобождения народов бывшего Братства от рабства. Так что сделать нужно? Отвоевать посох у клафидов, и стать его обладателем, вроде, как возвысится над ними, чтобы потом позволить себе до них опустится. На том большинство и порешило. А потом еле слышное предложение не пойми кого о завоевании шахт было громко подхвачено Мейном, и так же поддержано было большинством. Вроде тоже как плюс нам, в последующих наших трениях с златопоклонниками. После чего ты и твоя армия ушла в поход. Следом был пущен отряд Тапроналка, который в основном состоял из аинторнов, якобы для того, чтобы вас защитить на обратной дороге от тех же аинторнов, когда вы будете пересекать их земли. Мол, свои против своих не пойдут войною. Потом на наши земли вошла большая армия аинторнов, якобы для нашей же защиты от кочевых племен, пока ты за посохом и шахтами ходить будешь. От кочевников защищать не собирались, а вот Хеас оккупировали. И Мейн стал марионеткой в руках вождей аинторнов. Потом я узнал, что копи взяты нашими ближайшими соседями из бывшего братства. И вот явился Тапроналк с посохом. И все стало на свои места. Посох завоевали мы, но не для всех, а для верующих в силу Золотой Звезды. И в силу ее уверовали даже некоторые жрецы Серебряной Звезды и признали главенство Золотой, поэтому и было принято решение вернуть посох златопоклонникам завоеванный твоими руками. Посох был внесен в храм Серебряной Звезды. Его жрицей была избрана Липренна. А я удалился. Пришел сюда, в обитель!
– Мерзкая Липренна! И Вас и меня смешала с грязью и пылью! Не будь она женщиной, сегодня же ее голова распростилась бы с ее телом! Да я…
Аозабид глубоко вздохнул. Странно посмотрел на Такенхока. В его глазах блеснули слезы.
– Не горячись, Испат! Сядь. Успокойся! Липренна моя дочь!
Такенхок рухнул на лавку за столом.
– Ваша дочь?
– Да! И жрица золотопоклонников в храме сереброверов не самое сегодня худшее, что мы могли получить от предательства Мейна и кучки нечестных, падших жрецов. Она против нашего гонения. Она была против захвата нашего главного храма. Она за мир и согласие между последователями разных вер. И я думаю, она больше нам союзник, нежели враг.
Опять многочисленные мысли бороздили мозг Такенхока. Одна мешала другой, натыкалась на третью, получала сильную затрещину от четвертой. Как все сложно и непонятно.
– Отец, простите за мои слова в адрес Вашей дочери. А в ее чести и честности я мог бы и сам не сомневаться, без Ваших последних слов о ней. Она знает, что посох в храме поддельный, но молчит, не говорит никому. А это может быть нашим козырем, если этим правильно воспользоваться.
– В данной ситуации нашим главным козырем может быть сила. А ее, после твоего возвращения, как я понимаю, не так уж и много.
– Как сказать! Павлат своих посыльных в родные места послал. С надеждой привлечь нам в помощь одно из племен кочевых народов. Они и раньше союзничали с ним. Только за спасибо они нам помогать не будут. Награда им от нас нужна. Как сейчас с нефритом? Раньше, как я помню, его было немало. Это их священный камень. Они за него готовы на многое.
Аозабид покивал головой.
– Этого добра здесь много. От них же и осталось. В поселении около этого монастыря вроде как стольный град их был. Но бежали они так отсюда, что не только поделки различные из этого камня оставили, идолов своих нефритовых не успели забрать. Лет двадцать потом пытались вернуть свое, да не получилось. Вот он и срок подошел, видимо, всему свое время, пора идолам к своим поклонникам возвращаться.
Помолчали. Такенхок ждал нового прихода белокурой девушки. Но она не приходила. Ныла заноза в сердце. Но ныла не больно. Приятно.
– Что там за юные искатели по дороге рыщут?
Аозабид недоуменно посмотрел на Такенхока.
– Какие искатели? Первый раз слышу о них.
Такенхок улыбнулся.
– Да пять юнцов. Кстати, недалеко от монастыря пасут. Остановили меня. Грубили. Говорили, мол, им дозволено поиск вести на дорогах. Кем и как не объяснили. Не нравится мне такое положение вещей. Еле-еле порядок навели на своей земле, и вот снова пена вонючая поднимется.
– Пять юнцов, говоришь? А ну-ка пойдем.
Аозабид направился к дверям, следом за ним его гость, по дороге Такенхок бросил взгляд на открытую дверь, куда вышла белокурая девушка. Принелла стояла в смежном помещении, прислонившись к стене. Взгляд ее был прекрасен, но печален. Такенхок улыбнулся ей, и сразу же печаль слетела с лица девушки, она лучезарно в ответ ему улыбнулась. И тут же стало уютно и тепло на душе, как будто свежей утренней росой она умылась.

Рубрики: Реклама.
Метки: фантазия