Доброй ночи… (Ночное повествование) -2.
Автор: Геннадий, 21 Май 2017
Ты сладко спишь. В это время самый сладкий сон. Сон вообще замечательная штука. Во время сна сам человек, и все, что в нем есть, отдыхает. Все, даже душа. Один мозг во сне работает с удвоенной энергией. Получая минимум информации извне, так как органы чувств работают с минимальной нагрузкой, мозг начинает работать сам над собою. Он сам себя форматирует. Освобождается от ненужной шелухи, достает из закромов что-то такое, о чем вроде как позабыто, но чего забывать нельзя.
Спи. А я, если позволишь, перескажу еще одну небольшую историю из своего детства. Мой мозг наяву достал ее из глубоких подвалов. Можно? Ты на сей раз не подала мне знака. Но молчание знак согласия. И я начну, коли надоел, так ты просто можешь не слушать все, что я скажу. Это не столь важно.
К чему это может быть, если стало часто детство в последнее время вспоминаться. Старость подкрадывается незаметно, или в сердце сентиментальность вопреки моей воле поселилась? А может быть резервы памяти уже на исходе, и она подняла свои нижние пласты, обновила мои воспоминания, чтобы затем все это выбросить из головы навсегда. Ну, коли вспоминается, надо и записать, вдруг и взаправду больше об этом ничего не вспомню.
Теперь летняя история.
И снова бабушкина деревня.
И снова речка.
И снова тот же возраст, около пяти лет отроду.
Зачем-то нам с моими друзьями Сашкой и Колькой понадобилась плотина через речку. Речка небольшая, в иных местах ее ширина не превышала десяти метров, и глубина не впечатляла. В некоторых местах можно было перейти реку вброд мальчишке пяти лет отроду не замочив ножку выше колена.
Не помню, зачем нам понадобилась плотина. Но зачем-то понадобилась. Мы нашли самое узкое и самое мелкое по-нашему мнению место, как сейчас помню, оно было у совхозного стана и приступили к работе. Плотину решили делать из камней. Берег в том месте и дно, были завалены камнями разной величины. При этом мои друзья собирали камни по берегу, откуда и бросали их в воду, а я же сам залез в воду, и перемещал там по дну камни. В том возрасте я понял, что в воде можно камни тяжелее и больше перемещать, нежели по суше. Так как дно было каменистым, то босиком было «работать» несподручно. Я не снял свои сандалии, и не стал снимать гольфы светло синего цвета. В то время мальчик носили гольфы.
Работа спорилась. Плотина росла. Русло сужалось. В протоке, оставленной нам речке, речка углублялась, и убыстрялась. Нет, не смогли мы перекрыть в тот день нашу речку. Героический поступок рабочих, перекрывших Ангару нам повторить не удалось. Мы попросту очень устали. К тому же, наша речка подпитывалась многочисленными ключами и родниками, оттого она была холодной всегда, даже в самые жаркие дни лета. У меня отмерзли ноги.
Прибежал домой. Дома бабушка и ее сын, мой дядя. Я, как помню, сел, на диван, и стал под охи и стоны бабушки разуваться. Снял сандалии, снял гольфы, и замер. Ноги мои под гольфами были синего цвета.
— Ба! Что это?
Бабушка не успела ответить. За нее ответил дядя.
— А чего ты хотел. Пол дня в холодной воде простоял, вот ноги от холода и посинели. Теперь все. Вот синева до сердца дойдет, пиши пропало. Помрешь!
Жестокий он был.
Долго меня успокаивала бабушка, при этом нещадно ругая своего сына, моего дядьку. Не от холода, мол, это, это ноги от гольфов окрасились. Краска плохая на них. Мажется. Почему-то бабушке я не верил, а вот дядьке верил. Но все-таки в конце концов успокоился.
На второй день мы достраивать плотину не пошли. У ребят от тяжелой работы болели мышцы, а у меня к этой же беде добавились воспоминания о синих ногах. Я боялся, что и без гольфов мои ноги снова посинеют. И второй раз синева точно до сердца дойдет.
Все! Спи, хорошая моя! И пусть тебе приснится детство. Несмотря на то, что не всегда оно было безоблачным, сегодня оно нам представляется только в ярких, радужных красках. Да что я тебе желаю снов тех, каких желаю. Пусть тебе приснится то, что тебе больше всего хочется. Спи сладко!
Привет! Я снова побыла в детстве, только не в деревне, а на даче. Класс! Спасибо!
София, детство это здорово!