Возвращение. (3)
Автор: Геннадий, 24 Апр 2018
Автор: Маргарита Лунис
После вечера, он поехал проводить её домой и галантно поцеловал ей руку на прощание.
— Спасибо, Виктория Павловна, за вечер. Мне давно так хорошо не было. У меня ведь, в сущности, радости мало. Работа, техникум, два-три приятеля старинных, собака Джерри, да, как у вас, тётушка, правда, уже очень старенькая. Да я привык к одиночеству. А в принципе скучать некогда. То магазины, готовка — моя слабость. Я, знаете, люблю кулинарить. Соусы новые придумываю, а потом на друзьях проверяю. Да не смейтесь. Живы пока все. С собакой много гуляю по берегу залива, да и хобби у меня есть небольшое — собираю спичечные этикетки и марки про животных и природу. Так что раз в неделю по пятницам хожу в клуб, встречаюсь с такими же чудаковатыми коллекционерами, как и я сам. Ну ладно, не буду больше вас удерживать. Очень приятно было познакомиться. Давно так душевно время не проводил.
— Мне тоже было с вами хорошо. — Тихо сказала Вика,
— Правда?! Извините, а как вы смотрите на то, что я вам позвоню. Вы не подумаете плохо? Просто мне приятно будет услышать ваш голос…
— Хорошо. Запишите 213-45-17. — Неожиданно согласилась Вика.
— Спокойной ночи.
— Вика, как ты меня напугала, — сказала обиженно тетя Сима, увидев входящую племянницу.
— Ты ведь давно должна быть дома. Концерт ведь был днем, а сейчас одиннадцать вечера. Спрашивается, где ты была? Неужели нельзя было позвонить, предупредить, что задерживаешься…
— Ладно, тётечка, не сердись, — сказала, целуя её, Вика. — Меня оставили после концерта на вечере. И всё было прекрасно. И люди солидные, интеллигентные, и обстановка вечера была теплой, культурной. И возвращалась я не одна. Да, да, тётечка, меня про-водили. Ну что ты на меня так смотришь подозрительно. Один солидный мужчина. Очень порядочный. Ты знаешь, тетя Сима, он так смотрел на меня влюблённо. И мне совсем не было с ним скучно.
Он интересный собеседник и многое знает… Ну, ладно, тетя, я так устала, пойдем спать, завтра договорим…
И Вика сладко зевнула.
На другой день вечером снова позвонил Альберт Михайлович.
— Добрый вечер. Будьте так любезны, позовите, пожалуйста, Викторию Павловну».
— Я слушаю. — Ответила Вика.
— Извините, что я вам позвонил, побеспокоил вас, но не хотите ли пойти на эстрадный концерт. У нас в институте давали билеты, и я осмелился взять и на вас. Вы не против? Спасибо, что согласились. Я подъеду за вами к шести часам. Хорошо?
— Вика, с кем это ты собираешься на концерт? Давай-ка, зая моя, посудачим о нем, твоем тайном рыцаре…
Через три месяца Альберт Михайлович сделал Вике предложение. Для нее это не было неожиданным, ибо с первого того вечера, после ее выступления, она поняла, что он влюбился в неё сразу и решительно. Он не скрывал, что старше её намного, что старомоден во вкусах, консервативен в привычках, но, вместе с тем, решителен в отстаивании своих взглядов, честен и надежен в поступках, следил за своей внешностью и выглядел моложе своих лет.
— Я не тороплю вас, Вика, с ответом. Подумайте, но ваше решение буду ждать с надеждой и верой. И если вы дадите согласие то уверяю вас, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вы не пожалели о вашем поступке. Я постараюсь, чтобы вам не было скучно со мной и чтобы вы никогда не чувствовали разницу возраста.
Через неделю она дала согласие. Альберт Михайлович и тетя Сима быстро нашли взаимопонимание и сразу понравились друг другу. Они имели общие взгляды, воспитание и культуру. По обоюдному согласию, свадьбу скромно справили в небольшом кафе, куда были приглашены немногие сослуживцы Альберта Михайловича, а с её стороны, конечно же, тетя Сима и ее верная Танюша, которая весь вечер смущенно сидела за столом и краснела, когда ее приглашали танцевать. Но, как всегда, Вика её выручила.
— А теперь, — громко и торжественно сказала Вика, — маленький импровизированный концерт в мою честь, пока отдыхают музыканты. Татьяна, прошу к роялю!
Та неуклюже засеменила, села на стул, размяла свои толстенькие короткие пальцы, бегло дотронулась до клавиш… И, расцветая от музыки, полностью забыв об окружающих, она обрушила на гостей ошеломляющий каскад звуков. Музыканты, сидевшие в стороне и шумно о чем-то до этого спорившие, разом затихли… И, когда Татьяна закончила играть, первыми закричали «Браво! «…
Свадебный вечер прошёл тепло и по-домашнему уютно.
И семейная жизнь Виктории так же потекла спокойно, без суеты, без задора молодежного… Она, как-то быстро смирилась с ролью жены-ребенка. Да она и не задумывалась глубоко над своими отношениями с Альбертом Михайловичем. Ей было с ним спокойно и надежно. Он радостно встречал ее после концерта, суетился с ужином, стараясь часто удивлять ее своими рецептами… И пока она ела, делился с ней своими институтскими новостями, сетовал на своих студентов техникума, которые не очень усердствовали в учебе, а потому некоторым приходилось пересдавать зачеты и вымаливать четверки, чтобы не лишали стипендии…
Вике нравилось, что муж говорил о студентах незлобиво… Ты понимаешь, Викоша, бесполезно заставлять их учить. Это уже взрослые люди. Кто хочет быть хорошим специалистом, тот учит, а с девиц, какой спрос. У них одно замужество на уме. Глазками подведенными стреляют, нежным голоском воркуют; думают пленить меня своими чарами, авось, смилостивится старче, поставит зачет. Да, бог с ними! Ты лучше, лапушка, скажи, что за зритель у тебя на этот раз был?..
И она, отогревшись, скрестив по-турецки ноги на кресле, довязывая ему свитер, неспешно рассказывала о концерте.
Так катились дни за днями, недели за неделей, год за годом… Одинаковые по своему ритму и заданности. Изредка приходили сослуживцы, часто забегала тетя Сима.
— Ну, здравствуй, синеглазочка! Вот тебе кура, картошка. Давай-ка, я быстро оладушки испеку. Альберт Михайлович твой придет уставший, ты его и попотчуешь. Концерта нет, так что потрудись, потуши куру с томатом, и зелени не жалей. Знаешь же, что он ее страсть как любит. Эх, уютно у вас. Еще бы деток вам, да верно не судьба. Ну, да ладно, ты для него сама — детка… Нет, он, конечно же, хороший человек, но всё же, скучновато у вас. Раз своих нет, взяли бы на воспитание кого-нибудь…»
— Ах, тетя, не касайся ты снова этой темы. Знаешь ведь, Альберт Михайлович немолодой, ему покой надо. Да вот и псина — наш ребенок. Правда, Джерри.
Собака виляла хвостом, заглядывала в глаза, пытаясь понять хозяйку, наклоняла голову то вправо, то влево, как бы прислушиваясь к голосу и, благодарно тыкаясь носом в колено Вики, растягивала при этом губы, обнажая красивые белые клыки.
— Смотри, тётечка, видишь, какая она умная, все понимает и даже улыбается…
Загрузка ...
Комментарии
Ваш отзыв