Дневник обычного человека.

Автор: Геннадий, 13 Окт 2020

***

Странно. Встречались немногочисленные поселения рыбаков, охотников и животноводов, как по берегу Ауны, так и на некотором отдалении от реки. Где их отыскивали разведчики. Но все дома были пусты, практически ничего из того, что поддерживало жизнь клафидов на местах, в поселениях не было. Хотя было понятно, еще буквально вчера жизнь в покинутых ныне домах имела место.
Каким-то образом слух о движении армии Такенхока в эту сторону доходил до селян, и они в спешном порядке покидали места своего обитания.
Главнокомандующий строго — настрого приказал – не трогать жилье и хозяйственные постройки здешних жителей. Запретил даже прикасаться к тому, что забыто или потеряно уходящими из своих домов клафидами. Хоть это было не в правилах Такенхока, нарушивших приказ ждали по его же распоряжению суровые телесные наказания. Что, правда, ни разу не применялось пока в этом походе. Так что приказ его если и нарушался, то тайно, без огласки. Да и как его нарушить? Из съестного ничего не оставалось в селениях, а нагружать себя потерянными животноводом вилами или забытой крестьянином лопатой идущими пешим порядком несколько сот километров у солдат армии не было желания.

***

Первая ночь на земле клафидов для главнокомандующего была бессонной. Что-то сильно стало тревожить его, беспокоить. Он слез со своей походной кибитки, и пошел в сторону берега реки. К нему примкнул верный его товарищ и надежный помощник Каснискес.
– Что, командир, бродишь по ночам? Да еще в стороне от постов? Не боишься лазутчиков?
– А чего мне их бояться. Захотят и в кибитке отыщут. И охрана им не помешает. Не спится чего-то. Вот, прогуляться решил. Может прогулка сон навеет.
Они вышли на берег. Долго стояли молча. Река неторопливо катила мимо них свои черные в ночи воды.
Неожиданно выше по течению, вдалеке загорелось множество огоньков, словно многочисленные отражения звезд в водах реки. Военачальники пристально всматривались в ту сторону. Огоньки приближались. Огоньки увеличивались в размерах. И вот они проплывают прямо напротив того места, где на высоком берегу стоят Такенхок и Каснискес.
– Что это? – прошептал Каснискес.
По воде плыло множество небольших плотиков, на которых стояли горящие лампадки. Плотов была если не тысяча, то несколько сотен это точно.
– Откуда я могу знать?
– Может это что-то вроде предупреждения тем, кто ниже по течению, о том, что мы идем?
– Все может быть, Каснискес. Почему бы и нет?
– Я подниму лучников? Пятнадцать минут и все лампадки на дно пойдут.
– Какой в этом смысл? Вряд ли покинувшие свои дома, что остались позади нас, получали такие послания от аинторнов. Наверняка есть и другие способы для предупреждения. При осаде мы каждую стрелу считать станем, а здесь ты хочешь несколько сотен стрел уничтожить. Да и точно ли, что это на самом сигналы предупреждения. Может это что-то ритуальное. Пусть плывут дальше. Нельзя такую красоту нашими руками уничтожать.
Проплывающие мимо лампадки осветили берег и стоящих на нем мужчин. Каснискес бросил взгляд на лицо командира. Выражение его лица ему не понравилось. Было в нем что-то от обреченности.
– Что, командир?
– Пойдем спать, Каснискес! Бог его знает, что нас завтра ожидает после этого ночного огненного представления.
Такенхок улыбнулся, и эта улыбка успокоила немного его товарища. Они вернулись в расположение отдыхающей армии.

***

Такенхок, Каснискес и многие другие из командного состава пониже рангом не пользовались повозками во время марша армии. Свою кибитку старший командир использовал лишь во время сна. Они, как их подчиненные шли в колонне пешим порядком. Такенхок и Каснискес обычно шли рядом, во главе армии.
Впереди них был лишь авангард из трехсот воинов, выставленный в нескольких сотнях метрах во главе основного войска, пролагающий дорогу колонне и предохраняющий армию от внезапного нападения враждебного войска спереди. Сзади для подобной цели был выставлен арьергард. Слева была река Ауна, справа немногочисленные конные группы, барражирующие от начала колонны в ее конец и обратно, они отвечали за безопасность правого фланга.
Ближе к полудню к Такенхоку подъехал на коне командир подразделения всадников, набранных из добровольцев южных пограничных отрядов. Павлат, а именно так звали этого командира, участвовал во многих боевых действиях против воинских отрядов кочевых племен. Был предан Такенхоку, был надежен, а о его смелости на южных землях много было на слуху былей и небылиц. Он спрыгнул с коня, подошел к военачальнику.
– Там этот, старик из обоза, к тебе просится.
Павлат был больше похож на лесного разбойника, нежели на боевого командира из регулярной армии. Всклокоченные волосы на голове и пышная спутанная растительность на лице, пересохшие потрескавшиеся губы, горящие глаза. Виселица, по его виду, плачет по нем, а не седло командирского коня.
– Какой еще старик?
– Ты его сам в обоз определил. На повозку.
– А! Вспомнил. Кнаф. Ну пусть идет.
Павлат свистнул, подъехала повозка, из которой с большим трудом вылез тот старик. Подошел к Такенхоку.
– Здравствуй командир!
– Здравствуй Кнаф!
– Это моя Родина! – улыбнулся старик, – Это моя земля. Здесь я Кнафей!
– Извини, Кнафей! Что ты хотел?
– Нам нужно сделать небольшой крюк. Заехать мне и тебе кое-куда. Не всей армии, а лишь нам с тобой.
– Это точно мне и нам нужно?
– Я уверен, что да.
– Хорошо! Едем? Идем?
Такенхок с большим сомнением смотрел на еле дышащего старика.
– В повозке должны проехать. Места здесь, возможно, безлюдные, но на крайний случай возьми с собой с десяток конных воинов и… И пара лопат не помешала бы.
– Я с вами!
Это Каснискес.
– Нет, друг! В любом случае, если что-то непредвиденное случится, только ты можешь занять мое место. Так что ты останешься здесь.
– Ну если он остается, то я с вами.
Это Павлат. Он уже подозвал к себе полтора десятка из своих всадников и бросил две лопаты в повозку Кнафея.
– Далеко? – спросил Павлат старика.
– И часа не пройдет – там будем. Столько же примерно обратно. Не переживайте, здесь даже лихого зверя, кажется, нет.

Рубрики: Рассказы
Метки: фантазия