Дневник обычного человека.

Автор: Геннадий, 07 Фев 2018

Господи! Думала ли она неделю назад. Что будет жить в одной квартире с Григорием, любимым ею человеком, и очень ей хотелось надеяться, что любящим человеком. Ездить на работу на престижной машине, и просто быть счастливой.
Она чувствовала, долгов теперь за ним с этой квартирой и с этой машиной осталось немеренно, но ей почему-то было не страшно. Почему-то она была уверена, что все он разрулит, все растрясет, последние ненастные облачка убегут с их горизонта.
Одного она боялась. Вдруг нежданно, негаданно, он позвонит ей с дороги, и скажет, мол, прости, но я срочно должен уехать. Ничего не могу сейчас объяснить, все расскажу потом, после. И пропадет. На две, как было, или может быть на большее количество недель. Он непредсказуем, и не обязателен, потому как так и объяснил ей до сих пор, что за неведомая сила в прошлый раз сорвала его отсюда.

А его, так называемое, бегство было оправданным.
Когда Григорий отъезжал до телеграфа от ее дома, сначала позвонил к себе домой, сказал сыну, что задержится еще на неделю, а может быть даже на две. Приехал на телеграф, дал телеграмму в филиал, просил две недели отпуска за свой счет. Проехал по магазинам, прикупил кое-что на вечер, и тут звонок. Звонила ему подруга жены, Вика, мол, жена в реанимации, наглоталась таблеток, кто-то из доброжелателей позвонил, рассказал ей, что ты другую здесь нашел, помоложе ее, домой уже возвращаться не собираешься. Состояние критическое, он может не успеть.
Что он мог рассказать Инне? Чтобы она еще одну вину себе на милую шейку повесила? Ей и так от него, бедной, достается. Позвонил ей, просто сказал, нужно уехать. и рванул домой.
Летел по трассе словно сумасшедший, проклиная и себя, и «доброжелателя».

Даже и не мог подумать, что сможет так быстро добраться до своего города. Сразу приехал в больницу. Назвал фамилию в приемном покое. Да, действительно жена в реанимации.
— А Вика? Вика работает сегодня?
— Какая Вика? Виктория Александровна?
— Да, Александровна.
— Работает. Эй, вы куда? Мужчина! Вы куда. Нельзя туда! Я сейчас милицию вызову.
Да хоть ОМОН, Он бегом взбежал на четвертый этаж. Нашел нужное отделение. Нужную палату. На кровати лежала жена. Но не в том состоянии, в котором он ожидал ее увидеть. Она была заплаканной, но пьяной. Напротив нее сидела ее подруга в таком же состоянии. На тумбочке стояла почти пустая бутылка коньяка, лежала коробка конфет.
— И что это значит?
— Это у тебя, мой дорогой, спросить нужно, что это значит. Нашел там молодуху себе, а нас с сыном бросил?
— Все понятно! Какие же вы дуры!
Ушел, хлопнув за собою дверью.
Подруга жены в реанимации работает, вот они на пару и провернули такую аферу. Григорий хотел в злости плюнуть на все и всех, и сразу уехать обратно, уехать к Инне. Практически уже почти поехал, но потом, подумав, решил, что им даст одна лишняя неделя, даже две. Что будет потом, по прошествии этого времени. Как поступить дальше? Его и до этой дурацкой бабьей выходки уже домой совсем не тянуло, а после этого случая, с так называемым отравлением, вообще стало там все тяготить. Он решил провести на месте некоторые мероприятия, чтобы вернуться к Инне принцем на белом коне, а не общипанным зябликом на поясе у охотника.

Первым делом решил с работой, благо проблем больших не было, все там же, но только уже в городе Инны. Просто именно как надо было, так все и получилось. Продал квартиру мамы, которая была ему подарена его мамой перед ее смертью. На нее давно уже был покупатель, да он все не решался продать. Все оттого очень быстро получилось. Объяснился с сыном и женой. Тяжело было с сыном, хотя, как Григорию показалось, сын в итоге отца понял, вел себя как мужик, ни упреков, ни показных обид. С женой легче, истерика, в которой явственно проглядывалась фальшь. Не стал подавать на развод лишь потому, что достаточно для нее того, что он уходит, чтобы выбить ее из колеи. Усугублять не хотелось. Пусть сначала привыкнет к тому, что придется дальше жить без него.
Попросил в городе Инны знакомых, подобрать здесь подходящую квартиру. Помог один из коллег, неплохим оказался вариант, в дальнейшем квартиру можно было совсем выкупить. Машина? И здесь не обошлось без знакомых. Жене одного из приятелей отец новую подарил, покруче. Так что машина, которую он хотел подарить Инне, дорого ему не досталась.
Оставалось самое сложное. Как вернуться к Инне? Как вернуться, если ушел с таким фоном. Оставил, практически обманув ее. Хотелось чего-то такого придумать, чтобы немного, на время, оттянуть все упреки и оправдания. Хотя терпения на придумки не хватало. Хотелось к ней, хотелось невыносимо. Тянуло к ней с неимоверной силой.
И вот сложилось, повезло, он спрятался за ее домом, и, выглядывая из-за угла случайно заметил ее. Она проходила мимо дома, как раз в сторону того, их магазина. А вдруг… А как в первый раз. В том же магазине, на том же самом месте. Григорий с места рванул так, словно от этого разгона не только их судьба зависела, а судьба всего человечества.
Обогнал, поставил машину, забежал, встал у той же полки…

Как же ему было жалко девушку. У самого чуть слезы ручьем не потекли, хотя слезу из него пытками вряд ли вытянешь. Как же ему было ее жалко! Бедная, любимая им, и им же обижаемая. Почему всегда получается так, что обижают больше всего тех, кого больше всего любят? С трудом сдерживая себя от эмоций, стараясь не показать свое состояние голосом, он повел ее к своей машине.
Ему казалось, что она будет всему безумно рада. Рада всему тому, что он хотел преподнести и преподнес ей в тот вечер. А она как-то безучастно и равнодушно отнеслась ко всему. Ему было даже немного обидно в тот момент. Ведь в первую очередь ему хотелось доставить приятное ей. Но в течении вечера, глядя в ее глаза, он понял, что ей ничего не надо кроме одного. Инне нужен был он, Григорий. Принцем он вернулся или зябликом, ей было все равно, главное, что он вернулся. Главное для нее, что они снова вместе. Хотя в глазах ее нет, да нет проскальзывало недоверие к тому, что происходит, недоверия к его словам и его обещаниям.

Тяжело было понять, почему дальше все так получилось. Все неделю он, как заведенный гонялся. Вставал то в пять, то в шесть, а то вообще в четыре часа утра. А тут, она рядом, чистая постель, горячая ванна, и нега ожидания. Он ждал, он торопил ее мысленно, а она все не приходила. А он уснул, паразит, как она любит говорить!
Он все-таки проснулся потом, она, крепко прижавшись ко нему, спала. Он тихонечко повернулся к ней, и долго, и нежно целовал ее закрытые глазки, пухленькие щечки, к губкам очень легонько притрагивался. Она так потом, после его прикосновений, мило причмокивала, словно смаковала его легкий, почти воздушный поцелуй. И ему страшно хотелось припасть к этим причмокивающим губкам. Но он не стал ее дальше мучить, прижал покрепче к себе, и несмотря на огромное желание все же смог, немного погодя, уснуть. Ничего страшного в этом не произошло. Слишком велико было все-таки напряжение в тот день. Выходные дни потом для них были более чем насыщенными. Ведь они так за это время друг по другу соскучились. И как же они до того времени, когда познали друг друга, жили? Не дети уже, но все с ними всегда как будто в первый раз, как будто все сызнова, как будто все ранее не прочувственное.
Он не мог насладится ей. До чего же она хороша, его любимая. Сколько же в ней нежности, необычно совмещающейся со страстью. И все в ней прекрасно, и все в ней желанно, и все в ней ненасытно для него. Нет предела насыщения ей. И совсем нет желания чтобы он когда-нибудь появился.

На следующий день она позвонила. Сообщила, мол, мама просила ее приехать, приехать на ночь, она у нее из староверов, в смысле морали и нравственности. Для нее понятия гражданский муж, да еще женатый не существует. Так что пока его смотрины откладываются. А она боится, что вернувшись от мамы не застанет Григория в этой квартире. Его снова куда-то сметет, и он пропадет снова на некоторое время.
А она переживала. Она боялась. Что все это не навсегда, что все это кратковременно.
— Перестань ради бога! Ни о чем не думай, и ни чего не бойся! Не для того ты столько стерпела, чтобы все вдруг повторилось в худшем из вариантов. Все будет хорошо. Не просто хорошо, а все будет очень хорошо, и все будет с каждым днем все лучше и лучше. И приезжай скорее, так хочется, лежа в кровати ожидать, когда твои голенькие ступни прошуршат из ванной сюда, в спальню, к кровати. Провел треть своей жизни в командировках и никогда ни о чем не жалел, а сегодня жалею, что эта ночь пройдет без тебя. Приезжай, я уже так по тебе соскучился! Ничего теперь в жизни не боюсь, боюсь только разлуки с тобой!
Книжки бы тебе писать. Писатель. Болтун, с улыбкой продумала она, заканчивая с ним этот разговор.

Рубрики: Возвращеник к... 1
Метки: любовь