Дневник обычного человека.

Автор: Геннадий, 20 Фев 2018

Семь лет назад.

Господи! Какие же у нее глаза! Ему только ради того, чтобы увидеть эти глаза стоило родиться, и прожить столько лет на свете. Если существуют чудеса на земле, то одним из самых чудесных чудес — это ее глаза!
Ну вот, усмехнется она, столько времени они уже знакомы, столько даже прожили вместе, а он лишь только тогда, когда он по собственной воле умотал во тьму таракань от нее, где она его потом смогла отыскать, обратил внимание на ее глаза. Куда ему еще надо будет потом уехать, чтобы он еще что-то заметил выдающегося, ранее не замеченного им, во ней.
Да нет! Конечно же, он не слепой, несть числа времени, того времени, которое он отдавал на то, чтобы ее глазами любоваться, наслаждаться их красотой, и таять от их волшебного сияния. Сначала, в первое время украдкой, потом уже открыто, а потом просто нагло, и со временем ничего не приедалось, они все так же манили его, все так же околдовывали, все так же жгли, все так же возбуждали. Он просто сейчас вспомнил про них, потому что стоит перед ним замечательная картина, открытая дверь квартиры, она в дверном проеме, поднятое к его лицу ее лицо, и неимоверно огромные, неописуемо красивые ее глаза, и большие пушистые ресницы, словно крылышки райской птички, порхающие над ними.
— Ты!?
— Я!!!

Стоит заметить, Григорию пришлось приложить немало усилий, чтобы выполнить данное Инне обещание, чтобы свое желание воплотить в жизнь, отпроситься на время и вырваться из ненавистного ему общежития, и примчаться в ставший родным уже для него, благодаря ей, город.
Вроде все заранее оговорили, вроде все заранее решили, вроде во всем определились, но в самый последний момент, как обычно в таких случаях бывает, ситуация резко меняется, и то, ради чего он жил в последнее время, откладывается. Сколько же пришлось приложить сил, сколько пришлось потратить нервов, чтобы наконец настал тот день, когда в конце концов ему было сказано: «Все, можешь ехать»!
Какой к чертям ехать!? Лететь!

Он никогда прежде не испытывал такой радости, даже восторга, когда после долгой разлуки возвращался в родной для него город, в котором он родился, и в котором прожил практически всю свою жизнь, которую испытал, увидав сверху очертание того водоема, на берегу которого проходило несколько их первых свиданий. Как может один человек поменять многое в другом человеке. Даже воздух показался ему здесь другим, показался ему родным, и все только потому, что он здесь встретил Инну, он здесь полюбил Инну, и здесь он прожил с ней хоть такое не продолжительное, но такое счастливое время.

Как ему хотелось позвонить. Выходной день. Накрывай на стол! Наполняй ванну! Стели постель! Нет!!! Не будет звонить, вот так, ушатом воды на прелестную головку.
Интересно, какой самый большой букет он дарил в своей жизни женщине? Не помнит! Двадцать три, нет, двадцать пять, нет, да что там двадцать пять, пятьдесят… пятьдесят нельзя, пятьдесят одну розу ему, пожалуйста. Все остальное, что он хотел купить на встречу, было куплено им заранее, на такси и быстрей… Ну быстрее, пожалуйста! Ну еще быстрее, пожалуйста!!!
Не стал ждать внизу лифта, пулей влетел на нужный этаж, звонит… Тихо. Еще раз звонит… Снова тихо. Достает из-за спины руку с огромным букетом, ставит баул на пол, достает свой ключ. Нет дома Инны. Что-то идет не по плану. Но почему она выходной день должна сидеть дома? Может к маме поехала, может на маникюр записалась, может с подругами просто решила встретиться. Все нормально. Все хорошо. Да нет, все просто замечательно.
Он разделся, поставил на стол вино и бокалы, выложил фрукты. А это что? А! Курочка! Специально для нее, для их праздничного стола ее уже замариновали и нашпиговали. Повар из Григория никакой, но выбрать температуру в духовке, и засечь время ему по силам.
Уф! Почти все готово. Теперь можно и ванну принять. И тут в дверной замок со стороны подъезда вставили ключ, он замер у входной двери, дверь открылась…
Господи! Какие же у нее глаза! Ему только ради того, чтобы увидеть эти глаза стоило родиться, и прожить столько лет на свете. Если существуют чудеса на земле, то одним из самых чудесных чудес — это ее глаза!
Не долго она осмысливала ситуацию.
— Ты?
— Я!
— Ой! – вскликнула она, пакеты из ее рук упали на пол, и она с разбегу запрыгнула на Григория. Обхватила его тело своими ножками, оплела его шею своими ручками и стала осыпать его бесконечным количеством поцелуев. Он старался перехватить инициативу, и выловить ее пухленькие, нежные губки своими губами, но куда там… Она словно опытный фехтовальщик жалила его палящими губами, и перехватить их, и защититься от них не было никакой возможности. И он смирился, и понес ее в спальню. Вместе с ней упал на кровать и стал в порыве пронизывающей уже его страсти раздевать ее. Она, смеясь, уворачивалась, мешала ему, сопротивлялась.
— Ну что ты делаешь?! Остынь немного! Нужно ополоснуться! На улице жара! Ну, я, наверное, не очень свежа после жары. Я, наверное, пахну не очень…
Ну да, остынь! Сама же разогрела его своими поцелуями, а теперь просто словами остудить хочет.
— Милая моя! Ты в любом состоянии замечательно пахнешь! К черту современные условности. Я не смогу в таком состоянии принимать ванну и тем более тебя ждать из ванной.
Прочь легкую маечку! Да чего все вкусно и ароматно! До чего же волнительны все изгибы ее тела! Погоди, погоди родная! Погоди еще немного, ну еще чуть-чуть, он еще не отметил своей лаской ее животик. Ну да, да, сейчас… Она, трепещущая от желания раскрылась передо ним, и поглотила его, поглотила целиком. Поглотила его всего, без остатка, вместе с душой и разумом. Он не ощущал мира, он вообще ничего не ощущал, он чувствовал лишь резкие позывы ее тела, переходящие в еле ощутимую конвульсивную дрожь. Надо было внутри него взорваться огнедышащему вулкану, для того чтобы из сладострастного небытия вернуться в обычный, доступный каждому человеку мир.
Она лежала рядом, гладила его тело, теребила его волосы.
— Ну что? Теперь в ванну?
— Конечно, только чур в ванную по одному, соседи снизу, боюсь наши с тобой эксперименты не оценят.
— Ну зачем? У нас с тобой есть уже испытанная нами ванная. Приедешь, мы с тобой повторим ранее пройденное.
— Погоди, постой! На что ты намекаешь?
— У тебя когда отпуск?
— Через месяц.
— Вот, приедешь ко мне, и на два дня, в тот наш номер.
— Это значит, что ты еще больше месяца пробудешь в этой чертовой командировке?
— Милая моя, я ничего не могу поделать. Работа есть работа.
Она капризно скривила губки.
— Не хочу!
— Что?
— Не хочу! Не хочу! Не хочу!
— Ну погоди…
— Хочу!
— Не понял!
— Хочу! Хочу! Хочу!
— Что ты хочешь?
— Тебя хочу!
— Ты же хотела в ванну!
— К чертям ванну! Мы с тобой уже пропитались друг другом! Мы с тобой уже состоим из одной плоти!
Она опрокинула его на спину, и пантерой набросилась на него. А ему же совсем не хотелось от этой пантеры бежать и скрываться. Хотелось, наоборот, под всю ее страсть предоставить всего себя. Бери его всего, до последней клетки, насыться им, доведи его до райского наслаждения и умри вместе со ним! Но не навсегда. Умри вместе с ним на то время, которое необходимо для полного опустошения. И она, упиваясь своей силой и страстью, поедала его своим телом, выжимая из него остатки силы, чувств и желаний.
Она никак не могла успокоиться. Она слегка дрожала. Она облизывала пересохшие губки. Даже ее волосы слегка шевелились в такт твоей дрожи. Неожиданно она приподняла головку. И осмотрелась.
— Ты чего?
— Пахнет чем-то. Горелым. Неужели мы от трения друг о друга обгорели?
— Разве так может быть?
— Не знаю, но горелым точно пахнет.
— Мать моя! Это же наша курочка!!!

До чего же она прекрасна, милая, любимая!
До чего же она желанна, родная!
До чего же она неутомима, дорогая!

Рубрики: Возвращеник к... 1
Метки: любовь