Дневник обычного человека.

Автор: Геннадий, 14 Июн 2018

ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА

Пилс недолго думал.
Проклял сначала себя, потом собрался с мыслями и связался с комиссией по подержанию общественного правопорядка.
— Добрэ дежурный по КоПОП. Что случилось?!
— Хорошо, что это ты, Добра. Просто здорово! Мне нужна твоя помощь! У нас тут несчастье!
Реакция Добрэ была мгновенной.
— Понял, Пилс! Такони с парнями через пару минут будет у тебя!
И сразу же отключился.

Пилс плюнул. Попробовал связаться с дежурным снова. Автоответчик посадил на ожидание. Видимо не одному Пилсу в эту ночь нужна была помощь Добрэ с его бравыми парнями.

Такони со своей группой появился раньше, чем снова ответил Добрэ. Шустрые ребята в минуту отцепили дом историка медицины, взяли под контроль все виды связи, сам Такони в ожидании указаний застыл перед Пилсом.
— Спасибо, Такони! Передайте шефу мою величайшую благодарность за вашу оперативность. Пусть зарегистрирует мой вызов, как тренировочный. Мне нужна помощь самого Добрэ, именного его. Еще раз спасибо!
Группа так же быстро свернулась, и исчезла.

Наконец отозвался и Добрэ.
— Я не понял, Пиле?!
— Стоило бы тебе выслушать меня до конца, а лишь затем принимать решения…
Пиле поведал Добрэ о свалившимся на них несчастье, и выдал картинку камеры с Сергеем.
— Это все, Пилс, не очень приятно пахнет. Думаю, комиссии придется изрядно попотеть, прежде чем решить ваш вопрос. Скорее всего, наказания вам не избежать. И хотя ты меня сам известил об этой истории, можно сказать, что чистосердечно признался, вряд ли этот факт сильно повлияет на серьезность вашего наказание. И так же вряд ли я смогу тебе чем-нибудь помочь. Я всего лишь один из членов комиссии.
— К черту! Я не о смягчении, своего наказания веду речь! Как нам выйти из этого положения вообще?! Добрэ? Может быть его усыпить и …
— Ни в коем случае! Ты же сам говоришь, что он требует удалять зуб. Насилие над человеком, даже в вашей ситуации, комиссия расследований нарушений моральных устоев не одобрит. А рассматривание в комиссии сразу двух дел это весьма серьезно, Пилс. Я считаю, что надо искать человека, кто сможет сделать эту операцию. Иного выхода я не вижу. Но кто, кто согласится на это?
— Послушай, Добрэ а может быть кто-нибудь проходил у вас там по какому-нибудь скверному делу. Что если он согласится и поможет нам для смягчения, так сказать, своего наказания?
— Да ну что ты, Пилс!? Я уже забыл, когда в последний раз встречался с преднамеренным физическим насилием. Человечество изменилось. Сегодня любой лучше сто раз подставит свою щеку, чем ударит по ней другому. Хотя постой! Месяц назад было одно дело. Некий субъект, неистовый любитель кошек, работает по выводу новой породы. Название для нее уже придумал: «Радужная голубая марсианка». Так вот, у него кошка, а на Ганимеде у одного из его коллег оказался кот нужного ему экстерьера. Он полгода вел с Ганимедом переговоры, еле-еле уговорил хозяина кота. Улетел за женихом, через три месяца вернулся, а кошечка его уже, как раньше говорили, в положении. Так он со злости пнул ее, отчего та… Как это сказать?
— Выкинула?
— Выкинула или выбросила, я не специалист. В общем котята мертвые, кошка чем-то заболела, а она была под контролем общества защиты животных. По их представлению состоялось заседание комиссии. В итоге хозяина кошки наказали.
— Чего же он схлопотал?
— Шесть месяцев отлучения от общения с обществом с лишением прав пользования средствами массовой информации.
— То есть, полная изоляция?
— Да, он сейчас на одном из небольших атоллов в Тихом океане, выбранном им самим, по его желанию.
— Ну и как он?
— Плохо. Изнемогает. Каждую неделю бомбардирует комиссию прошениями о помиловании.
— Послушай, Добрэ, а если он поможет нам, комиссия смягчит ему наказание? В виде уменьшения срока его уединения.
— Думаю да. Ведь он совершит крайне полезный для общества поступок.
— Дай его, код?
— Не положено тебе его знать! Сейчас я сам свяжусь с ним.

Атолл отозвался почти мгновенно.»Насильник» оказался худощавым человеком с очень добрым лицом и тихим нежным голосом.
— Хэлло, Тточ! Как наши дела?
— Какие к черту дела? Ваши лица увидал и то праздник для меня! Спасибо хоть книги под запрет не входят. Здесь я столько перечитал, сколько, наверное, жители нашего огромного города, где я жил, все вместе взятые за всю свою жизнь не читали, сколько я прочитал здесь. О, теперь я понимаю, что такое камера-одиночка для заключенных в те давние времена, когда книгами увлекалось большинство человечества. Если бы не книги, то, возможно, давно бы себе разбил голову о какой-нибудь камень прибрежный. Как мое последние прошение, Добрэ?
— Ну, положим, разбивать вам себе голову мы не позволим. А последнее ваше прошение рассматривалось, но не повлияло на меру вашего наказания. Но у вас есть шанс, Тточ! Это доктор Пилс. Он вас введет в курс дела.

Лицо Тточа, озарившаяся было в начале надеждой, в конце повествования Пилса сделалось серее камня, о который Тточ собирался себе разбить голову.
— Значит для меня выбрана роль палача?!
— Что такое, вы, говорите, Тточ? Какой палач? Вам просто на некоторое время придется стать зубным врачом. Нужно всего-то удалить больной зуб! Всего-то!
Лицо Точа выражало крайнее возмущение.
— А если бы один из подобных чудаков попросил бы себе оттяпать ногу? Вы также обратились бы к Тточу?! Он сможет! Он из таких!
— Как вы не можете правильно вас понять? Зуб нестерпимо болит, принося мучения человеку. Его просто необходимо удалить.
— А нога бы цеплялась за другую ногу! Ходить было бы крайне болезненно! Одну ногу нужно было бы отрезать! А под рукой Тточ! Отключайтесь, Добрэ! Я лучше еще целый год почитаю книги, чем соглашусь на ваше предложение. Отключайтесь, или я подам на вас жалобу в комиссию.

Изображение с Тточем исчезло.
— Что же делать, Добрэ? — задал тяжелый вопрос Пилс.
Богатищев все это время постоянно находился на дополнительных экранах в кабинетах Пилса и Добрэ. Нужно было что-нибудь предпринимать. Наконец Добрэ решился
— Я вызываю на связь председателя комиссии, Пилс. Отключаюсь от тебя минут на пятнадцать.
Не успел выйти из связи Добрэ, как на экране, по соседству с Богатищевым возник Хесслер. Физиономия его была лишь немного посвежее лица их необычного пациента. Ему приходилось лицезреть и сопереживать мучения сразу двух человек. Физическую боль Сергея и душевные страдания Яцека Христа.
— Пилс, меня здесь наш писатель познакомил с десятком нецензурных выражений на нескольких языках прошлого. Сейчас я с тобою буду делиться этими знаниями. Ты что-нибудь придумал?
— Я искал выход из нашего положения. Связался с Добрэ…
— С Добрэ? Ты с ума сошел!
— Я думаю, что другого выхода нет. Приготовься в более худшей новости. Добрэ вышел на председателя.

Доклад председателю — это разбор дела в комиссии. Разбор дела в комиссии — это серьезное наказание. Но если Хесслер остался недоволен действиями Пилса, то мягкосердечный Христ был готов пойти на сговор хоть с самим дьяволом, лишь бы эта история имела счастливый конец для Сергея. У председателя целая комиссия. Совместно они отыщут оптимальное решение.

Утром раздался сигнал всеобщего оповещения. В каждый дом вошел председатель.
— Внимание! Обращаюсь ко всему человечеству…

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА

Рубрики: Рассказы
Метки: фантастика